Колесо тьмы - Страница 6

К оглавлению

6

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Пендергаст склонил голову.

— Здесь, во внутреннем монастыре, мы отрезаны от всего. Нам не разрешается смотреть на внешний мир, видеть небо, дышать свежим воздухом. Все сфокусировано на достижении вечного в себе. Это очень большая жертва, даже для тибетского монаха, и вот почему нас здесь только шестеро. Затворникам не позволяется общаться с внешним миром, и я нарушил этот священный обет лишь ради того, чтобы поговорить с вами. Одно это должно создать у вас представление о серьезности ситуации.

— Я понимаю.

— Как у монахов внутреннего храма, у нас тоже есть определенные обязанности. Помимо монастырской библиотеки, реликвий и сокровищ, мы также являемся хранителями… Агозиена.

— Агозиена?

— Самого важного предмета в монастыре, возможно, и во всем Тибете. Он хранился в запертом склепе, вон в том углу. — Тубтен указал на высеченную в камне нишу с тяжелой железной дверью, которая сейчас была приоткрыта. — Все шестеро монахов собираются здесь раз в год, чтобы исполнить определенные ритуалы, связанные с опекой тайника с Агозиеном. И вот в очередную такую встречу в мае, за несколько дней до вашего прибытия, мы обнаружили, что Агозиена больше нет на месте.

— Украден?

Монах кивнул.

— У кого хранится ключ?

— У меня. Единственный ключ.

— И тайник был заперт?

— Да. Позвольте заверить вас, мистер Пендергаст, совершенно исключено, чтобы это преступление совершил кто-то из монахов.

— Простите, если я выскажу свой скептицизм по поводу этого утверждения.

— Скептицизм — это хорошо, — произнес монах со странной силой.

Пендергаст не ответил.

— Агозиена больше нет в монастыре. Если бы он был, мы бы знали.

— Каким образом?

— Это не предмет для обсуждения. Пожалуйста, поверьте мне, мистер Пендергаст: мы бы непременно знали. Никто из здешних монахов не вступил во владение этим предметом.

— Могу я взглянуть?

Тубтен кивнул.

Пендергаст вынул из кармана маленький фонарик, подошел к хранилищу и посветил в круглую замочную скважину, а потом с помощью увеличительного стекла изучил запорное устройство.

— Замок вскрыли отмычкой, — сказал он, выпрямляясь.

— Простите? Как это — отмычкой?

— Отомкнули без помощи ключа. — Пендергаст посмотрел на монаха. — В сущности, взломали, судя по виду. Вы сказали, ни один из монахов не мог его украсть. В монастыре были гости?

— Да, — кивнул Тубтен с тенью улыбки на губах. — Вообще-то, мы знаем, кто совершил кражу.

— Ах вот как. Это намного упрощает дело. Расскажите.

— В начале мая к нам явился некий молодой человек, альпинист. Это было странное появление. Он пришел с востока, с гор на границе с Непалом. Полумертвый человек, пребывающий в психическом и физическом истощении. Профессиональный альпинист, единственный выживший член экспедиции, которая штурмовала непокоренный западный склон Дхаулагири. Лавина, поглотившая остальных, пощадила его. Счастливчик был вынужден изменить маршрут и спуститься по северному склону, а оттуда нелегально пробиваться через тибетскую границу. Три недели шел пешком, а потом полз вниз по ледникам и ущельям, прежде чем вышел к нам. Поддерживал в себе жизнь, питаясь ягодными крысами, которые вполне годятся в пищу, особенно если поймаешь такую, у которой живот набит ягодами. Он был на грани смерти. Мы выходили его. Он американец, его имя Джордан Эмброуз.

— Парень учился у вас?

— Он проявил мало интереса к чонгг ран, что странно: человек определенно обладал силой воли и живостью ума, необходимыми для того, чтобы преуспеть в занятиях не хуже, чем любой уроженец Запада, которого мы видели… помимо женщины, Констанс.

Пендергаст кивнул:

— Почему вы решили, что это он?

Монах прямо не ответил:

— Мы хотели бы, чтобы вы его выследили, нашли Агозиен и вернули в монастырь.

Пендергаст еще раз кивнул:

— Этот Джордан Эмброуз, как он выглядел?

Старый лама поискал в складках одежды, вытащил крохотный свиток пергамента, развязал стягивающие его шнурки и развернул.

— Наш живописец, мастер тханок, по моей просьбе сделал его портрет.

Пендергаст взял пергамент и вгляделся в изображение. Молодой, физически развитый красивый мужчина лет тридцати, с длинными светлыми волосами и голубыми глазами. В лице его сочетались физическая решимость, моральная неразборчивость и высокий интеллект. Примечательный портрет, сделанный незаурядным художником, который сумел ухватить и внешнюю, и внутреннюю сторону личности.

— Он будет очень полезен. — Пендергаст свернул свиток и убрал в карман.

— Вам требуется еще какая-то информация, чтобы отыскать Агозиен?

— Да. Скажите, что означает слово «Агозиен»?

Перемена, произошедшая в отшельнике, была поистине разительной. Лицо его сделалось настороженным, почти испуганным.

— Я не могу, — едва слышно, дрожащим голосом произнес он.

— Это необходимо. Если мне надлежит его вернуть, я должен знать, что это такое.

— Вы меня не поняли. Я не могу ответить вам, потому что… мы не знаем, что это такое.

Пендергаст нахмурился:

— Как такое возможно?

— Агозиен запечатали в деревянный ящик еще в ту пору, когда он был принят нашим монастырем на ответственное хранение тысячу лет назад. Мы никогда не открывали его — это строго запрещено. Священный предмет передавался из поколения в поколение, от Ринпоче к Ринпоче, всегда в запечатанном виде.

— Как выглядит ящик?

Монах показал руками размеры — примерно пять на пять дюймов и длиной четыре фута.

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

6